Почти у каждого из нас бывает драма,
Она, казалось бы, решается легко:
Одна в осеннем городе скучает мама,
И этот город расположен далеко.
И мы сначала ничего не замечаем,
И дни разлуки складываются в года…
Мы обещаем написать и забываем,
И наши мамы нас прощают, как всегда…

А когда-то мальчик был обеспокоен,
Если только мама покидала дом,
И, уткнувшись взглядом в пальмы на обоях,
Ел горбушку хлеба с сахарным песком.
И ждал, когда в подъезде ржавая пружина
Скрипнет, возвращая ласку и покой…
А у неё работа, а потом дружина,
И под вечер с полной сумкою домой.

Как две заботливые птицы, эти руки
Нас успевали защитить и пожалеть,
А мы смотрели с братом только на зарубки
На косяке дверном, мечтая повзрослеть.
И дождик летний капал, и земля парила,
И, как в войну, мы продолжали в жизнь играть,
И всё, что раньше мама нам ни говорила,
Мы начинаем только-только понимать:

Почему так много было кукурузы,
Почему в апреле запахи острей,
Почему зимою хочется арбуза…
А вообще-то было всё, как у людей.
И тот пьянящий запах новеньких сандалий
И в кульке за рубль десять карамель,
И в шариковой ручке радостный Гагарин…
Так ничто не может радовать теперь.

Ну, раз в году, хотя бы, кажется, так просто
Вернуться к тихой радости родимых глаз,
Но мы спешим к вершинам творческого роста,
И мамы, понимая, не тревожат нас…
И ждут, и врут опять немножечко соседям,
Похлёбывая тот же ягодный кисель,
Что, может быть, на Новый год домой приедем,
А нас несёт опять за тридевять земель.

Но, как с пластинки пыльной,
пляжный визг нам слышен,
Память наша плёнкой рвётся, как в кино…
И как же мы бессильны пирожками с вишней
Возвратить ту радость детства своего…

1996